*
Не сосредоточивайте своё внимание лишь на том, что слышите, а обдумывайте значение. Вникайте в него. Тщательно исследуйте его. (6, 55)
*
Когда, например, ювелир или искусный ученик ювелира, ради очищения золота или серебра от грязи и примесей, периодически обжигает их в огне и промывает в воде, по гибкости и податливости они становятся пригодными для изготовления тех или иных украшений. Тогда ремесленник — ювелир или искусный ученик ювелира — посредством ювелирного мастерства превращает их в какие угодно украшения. Так и йогин: когда отвращая ум от алчности и прочих скверн, он разочаровывается в них и уходит от зла омрачённого ума, а, радостно обращаясь к благому, ощущает счастливый подъём, — он быстро близится к достижению того аспекта Безмятежности или Проникновения, к которому подлинно стремится. Он становится очень спокойным, непоколебимым и бесстрашным, а задуманное им действительно исполняется. (30, 123)
*
Человек, осознав, что тонет в бескрайнем море страданий, должен искать возможности, как выкарабкаться из этого моря. Размышляя над этим, он должен убедиться в необходимости знания истины об источнике возникновения сансары. Поэтому эту истину проповедуют после истины страдания. Размышляя дальше, человек уясняет, что страдания мира круговорота есть результат его грешного деяния и морального осквернения, основой которых является признание существования индивидуального "я". А чтобы преодолеть всё это, необходимо размышлять о прекращении причины страдания. Поэтому прекращение пишется после источника возникновения. Поскольку индивид познал истину страданий, он должен признать необходимость прекращения страдания. Для этого необходимо познание истинного Пути.
*
Бодхисаттва, чтобы постепенно претворить в жизнь благое, людям с детским разумением сначала преподаёт лёгкую дхарму, приобщает их к лёгким наставлениям и пояснениям.
Когда видит, что они обрели среднее разумение, он приобщает их к средней дхарме, к средним наставлениям и пояснениям.
Когда узнаёт, что обрели большое разумение, он преподаёт глубокую дхарму, приобщает их к тонким наставлениям и пояснениям. (30, 163)
*
Чтобы лицезреть Майтрейю, нужно было созерцать его тантрийским способом. Для этого Асанга нашёл Учителя, обладавшего тантрийским способом созерцания Майтрейи. Получил от него посвящение и ушёл в пещеру на созерцательный экстаз. В первые три года он созерцал строго по правилам, указанным Учителем, с чтением мантр. Но время прошло без всякого заметного успеха. Майтрейю он не увидел даже во сне. Тогда он упал духом и пошёл скитаться по миру. Однажды он встретил старика на берегу высохшей речки. Когда Асанга подошёл к нему, тот был занят вязанием рыбацкой сети. Асанга спросил его с удивлением: "Это чем вы занимаетесь?"
Старик ответил: "Я вяжу сети для ловли рыбы".
"Но где же у вас вода, в которой водилась бы рыба?" — поинтересовался Асанга.
Старик, показав пальцем на высохшую реку, сказал: "По этому руслу в будущем потечёт вода и будет рыба".
Асанга задумался и пришёл к выводу, что он недостаточно занимался созерцательной практикой, ибо простой смертный, борясь за жизнь и надеясь на почти несбыточное, не отступает от жизненной цели и продолжает упорно действовать, а он, возжелав лицезреть Победоносного, отступил от поставленной цели. С этими мыслями Асанга вернулся в пещеру.
Прошло ещё три года практики, и по-прежнему ему не удалось увидеть Майтрейю даже во сне. На этот раз, проходя мимо заброшенной каменоломни, он заметил человека, который тёр большой кусок камня о другой камень. Асанга подошёл к нему и спросил: "Для чего вы трёте эту глыбу?"
Человек объяснил: "Я знаток драгоценных камней, особенно алмазов. У этой глыбы, что у меня в руках, есть тонкие белые жилки, которые сходятся, как лучи, в центре. Это признак того, что в центре глыбы есть алмаз. Но если я разобью глыбу кувалдой, то разобьётся и алмаз, поэтому путём трения о другой камень я постепенно доберусь до самого алмаза и буду богатым человеком. Всякое богатство даётся тяжёлым трудом".
Асанга, услышав такое, призадумался и сказал себе: "Если люди не жалеют силы и энергии ради собственного обогащения, то как же я слаб в поисках руководства по всем путям, ведущим к Нирване. Нужно, не жалея сил, продолжать тантрийскую практику". Он снова вернулся в пещеру и продолжил созерцание Майтрейи.
Прошло ещё три года, но он не почувствовал каких-либо сдвигов. Асанга подумал: "Я просидел с целью лицезреть Майтрейю девять лет в созерцательной практике и ничего не добился. Видимо, мне кармически в этой жизни не суждено осуществить задуманное, и посему совершаю пожелание перед Майтрейей, чтобы я смог увидеть его и получить наставления по путям совершенствования в будущей жизни".
И опять отправился он скитаться. На этот раз Асанга проходил под большой каменной террасой и обратил внимание на капли воды, постоянно капающие сверху с определённым интервалом в одно и то же место, от чего образовалось чашеподобное углубление. Это поразило его: "Сколько лет и сколько капель падало на каменную плиту, чтобы на ней появилось такое углубление? Видимо, не один десяток лет понадобилось каплям, чтобы выточить такую чашу".
И тут понял Асанга, что во всех деяниях требуется упорство и настойчивость для достижения поставленной цели: "Ведь я ищу Будду Майтрейю, чтобы получить от него учение о путях совершенствования, и всё не достигаю желанного результата из-за лени и недостатка упорства. Надо упорствовать до полной победы. Не перестану созерцать, пока не увижу его".
И так он просидел ещё три года. Теперь уже ушло на созерцание в общей сложности двенадцать лет. Но он так и не замечал никаких результатов. Только изредка интуитивные, отрывочные чувства подсказывали ему, что цель недалека.
Опять покинул Асанга пещеру. Ни о чём не думая, ни на что не обращая внимания, брёл он, не понимая, куда он идёт и зачем. Он уже ничего не искал: ни богатства, ни счастья, ни Майтрейи. Ничто не волновало и не трогало его. Шёл он, куда ноги несли. Но тут он неожиданно наткнулся на лежащую у дороги больную собаку. Ещё издалека он слышал, как жалобно она скулит. Подойдя ближе, он заметил глубокую рану на задней ноге, и в этой ране было полно кишащих червей. Собака беспомощно лизала рану и жалобно глядела на него слезящимися глазами. Он долго смотрел на неё, обдумывая, чем же ей помочь. Вдруг всё его тело охватило холодом, в глубине души неожиданно зародилось ничем не устранимое чувство сострадания. Рассудочное желание помочь собаке сменилось горячим, страстным стремлением спасти её во что бы то ни стало. Рванувшись к ней, он дотронулся до раны и тут обратил внимание на шевелящихся червей; с той же силой, что и собаку, пожалел он и червей. Его задача усложнилась, ибо выбросить червей на землю значило погубить их. Чувство жалости всё больше и больше нарастало, наконец, охватило всё его существо. Все мысли были поглощены одним стремлением спасти и собаку, и червей. Во всём его личностном измерении не существовало ничего реального, кроме этой мысли, этой задачи. Он выхватил костяной нож, который носил с собой повсюду, он это сделал бессознательно; инстинктивно раскроил себе ляжку и стал вытаскивать червей из собачьей раны, осторожно перенося их на свою рану. В этот же момент собака чудесно преобразилась в Майтрейю в радужном сиянии, в том самом облике, в котором Асанга представлял его во время созерцания в течение двенадцати лет.
Асанга в изумлении кинулся к его ногам и возмущённо воскликнул: "Для того ли я созерцал двенадцать тяжелейших лет, чтобы увидеть тебя в облике раненой собаки!"
Майтрейя отвечал ему: "Все материальные дхармы возникли из шуньяты, дальше в своём развитии они пространственно объединяются благодаря созидательной силе земли и воды. Объединяясь, они становятся материальными объектами, обладающими различными качествами, как то: красотою или безобразием формы, полезными или противоположными этому качествами. Все эти различные качества вещей, возникшие в момент объединения элементов материи, которые действуют на клешу-авидью, называются иллюзиями чувств. Эти иллюзии-чувства остаются у человека до тех пор, пока у него не появится просветление. С появлением просветления спадает завеса иллюзии. Только тогда человек становится способным увидеть, почувствовать коренную природу вещей как шуньяту, и тогда он способен лицезреть подлинную природу Будды. Ты, Асанга, сейчас только снял этот занавес иллюзии благодаря зарождению в тебе бодхисаттвовской мысли, которая выразилась жалостью, состраданием к раненой собаке. А я ведь находился возле тебя с того самого момента, когда ты сел созерцать меня. Я не отходил от тебя ни на мгновение в течение двенадцати лет. Через три года ты ушёл из пещеры разочарованный и встретил старика, вяжущего сеть, — это был я. Ещё через три года ты снова покинул пещеру и увидел человека в каменоломне — это тоже был я. Ещё через три года ты покинул это место и обратил внимание на водную капель — и это был я. Наконец, в четвёртый раз ты ушёл из пещеры, теперь тебе суждено обрести бодхисаттвовский альтруизм, и ты увидел меня в виде собаки. Грешные люди верят в иллюзию, как в истину, и не верят словам Будды". (9, 239)
*
В сансаре не даёт погрязнуть мудрость,
а сострадание не даёт Покою затянуть. (28, 12)
*
Не стремясь к богатству и к земной любви или к наслаждению, не вынашивая какой-либо мысли нарушить заповеди, не чувствуя себя удручёнными перед лицом зла, не пробуждая какого-либо отвлечения или лености внимания при совершении добрых дел, сохраняя ясность ума среди беспорядка и путаницы мира и, наконец, будучи всегда прямодушными и правильно понимая природу вещей, Бодхисаттвы осознают истину происхождения всего в сознании. (8, 91)
*
Клеши — это элементы, которые, возникая, создают беспокойство. То есть основная черта клеш — взбаламутить поток психики. (56, 49)
*
Что такое волевой импульс? Это побудитель мысли, действие ума, — активный фактор, направляющий мысль на благое, неблагое или нейтральное. (27, 57)
*
В чём суть даяния? Это помыслы, возникающие на основе непривязанности Бодхисаттвы, пренебрегающего всем имуществом и собственным телом, и побуждённые ими деяния тела и речи — отдавание всех подлежащих даянию вещей. (28, 157)
*
Что такое внимательность? Это неотходность мысли от знакомого предмета — фактор полного отсутствия отвлечений. (29, 57)
*
Что такое возбуждённость? Это беспокойство ума, связанное со страстью, с увлечением приятными качествами вещей, — фактор, препятствующий безмятежности. (29, 69)
*
Запечатлевайте в уме свет, исходящий от пламени светильника, горящего костра или солнца. (29, 80)
*
Итак, когда обнаруживаете, что мысль слишком собрана внутрь, т. е. притупилась или склоняется к притуплению, то прочно удерживайте в уме любой источник удержания (т. е. объект сосредоточения), вызывающий благоговение, и очень радуйтесь ему. Таково "прочное удержание". (29, 82)
Journal information